Цель не желала делиться своими секретами. Ни в одном из снов не появился сейф, церковь с исповедальней, психоаналитик или еще что-то в этом роде, очевидно, всю важную информацию можно было держать при себе. На попытки незнакомых мужчин поговорить по душам объект – коренной техасец крайней степени брутальности – отвечал подозрительным прищуром, а иногда – безжалостным рукоприкладством.
Сроки поджимали, Артур начинал нервничать, Мол начинала злиться. Они оба явно думали об одном и том же, а Кобб явно планировал и дальше игнорировать их мнение.
Последние полтора часа они не разговаривали друг с другом. Доминик достраивал очередной не нужный макет, Артур сидел, закинув ноги на стол и бездумно уставившись в первую строчку второго абзаца на десятой странице досье, а Мол стояла чуть поодаль, скрестив руки на груди и упрямо поджав губы. Желтое солнце за окном медленно ползло вниз. Надо было что-то делать.
- Кобб. Мне кажется, Мол могла бы... – наконец не выдержал Артур, но под мрачным взглядом извлекателя умолк, не закончив фразу.
Тот почти на минуту замер с деталью модели в руке, потом сказал:
- Нет.
И вышел из комнаты. Мол, сверкнув глазами, ринулась за ним: она ненавидела скандалить на людях.
Артур вздохнул. Коббу, наверное, стоило посочувствовать, хотя бы из мужской солидарности, но он был уже по горло сыт его маниакальной ревностью и ослиным упрямством, а также музыкой кантри и техасским климатом.
- Хорошо, я поищу другие варианты. – Крикнул он в том направлении, куда предположительно скрылась чета Коббов, потом открыл досье на клиента с первой страницы и начал перечитывать его в восемнадцатый раз.

***

Единственная свободная извлекательница, согласившаяся им помочь, как раз специализировалась на соблазнении.
Увидев ее фото, Артур понял, почему.
- Красивая…- выдохнул он, чувствуя себя словно ребенок в парке аттракционов.
- Красивая? – Кобб стоял позади, нависнув над его левым плечом и заглядывая в монитор его компьютера. – Да она потрясающая, Артур. Просто потрясающая.
Мол, как раз вернувшаяся с прогулки, прошла мимо с кофе и пирожными в руках, аккуратно поставила коробки и стаканчики на соседний стол и, заметив подозрительное воодушевление, вернулась к ним.
Ей хватило одного беглого взгляда на снимок, чтобы, наплевав на всю свою нелюбовь к публичным скандалам, прошипеть:
- Доминик Кобб. Ты пойдешь в сон с этой…женщиной только через мой труп. – больше всего она напоминала кошку, которую ни за что ни про что окатили ледяной водой. - и будь готов к тому, что рано ли поздно этот самый труп выберется из могилы и оторвет вам обоим головы. И все остальное.
Артур переводил взгляд с одной на другого, неуверенно нахмурив брови, и, в конце концов, закрыл окно редактора, потом, слегка поколебавшись, удалил файл.
Отзывать предложение и извиняться перед роскошной извлекательницей, конечно же, пришлось именно ему.

***

Судя по тому, что на следующее утро Кобб был по-прежнему жив и здоров, Мол все-таки сменила гнев на милость.
- Есть идея. – Сказал он, появившись в дверях. Артур как раз задремал и не сразу понял, о чем идет речь, но Кобб подошел ближе, наклонился над его столом и улыбнулся, - тут действительно нужна женщина. Но - ни в коем случае не моя жена. И, определенно, не та хорошенькая испаночка, как бы мне не было жаль.
- То есть, это будет женщина – но не женщина. – проворчал Артур, все еще не проснувшись, потер ладонью лицо и взъерошил волосы.
- Именно так.
- Я абсолютно уверен, что наш ковбой легко отличит тебя в платье и чулках от привлекательной юной леди, - он подумал, что от жестокой расправы Кобба сейчас может спасти только немедленно озвученная по-настоящему блестящая идея. – И в твоих интересах, чтобы это произошло раньше, чем ты начнешь его обыскивать.
- Нет, Артур, это буду не я, – Кобб продолжал улыбаться, самодовольно и глупо, Артуру захотелось ударить его в нос.
- Забудь об этом. Я прикидываться барышней определенно не собираюсь.
- Этот вариант мной даже не рассматривался, можешь быть спокоен. – теперь он уже откровенно издевался, и это с его стороны, по мнению сонного, уставшего и совершенно разбитого Артура, было очень некрасиво.
- Или ты рассказываешь все нормально, или я ухожу, и можешь втираться к нему в доверие хоть в образе Харли Дэвидсона, но уже без меня.
- Ладно, ладно, извини. – Кобб продолжал улыбаться, его глаза сияли. Координатору этот энтузиазм показался весьма подозрительным. - Я тут навел справки, и знаешь…есть один человек...Он устроит всех. Это как раз то, что нам нужно.

***

Имс присоединился к ним через три дня, и, увидев его рядом с уже в принципе не способным прекратить ухмыляться Коббом, на пороге нуждающегося в основательном ремонте лофта, который они снимали на окраине Остина, Артур подавился своим кофе.
- Он – то, что нам нужно, Дом?.. – Координатор нервно хихикнул. – Нам нужен морской пехотинец-порнозвезда в дедушкиной рубашке, чтобы соблазнить пожилого нефтяного магната?..
- Добрый день. – Порнопехотинец невозмутимо протянул руку для пожатия. Артур тупо посмотрел на нее, но потом все-таки взял в свою ладонь, его глаза встретились с внимательными сине-зелеными глазами Имса, и он вдруг почувствовал себя точно так же, как много лет назад, когда он, десятилетний, упал с яблони в густую траву: из его легких неожиданно куда-то делся весь воздух, а в голове слегка зашумело. – Пожалуйста, зовите меня Имс.
- Прошу прощения, мистер Имс, я совсем не имел в виду…- пробормотал он, разглядывая в основном носки его ботинок. Он сам не понимал, что на него нашло.
- Все поняли, что ты имел в виду, Артур. – Нетерпеливо прервал его Кобб, схватил Имса за плечо и едва ли не потащил к PASIV. Он напоминал нейрохирурга, совершенно законно заполучившего пленного инопланетянина и набор новеньких инструментов.
Имс обернулся и подмигнул. Артур так сильно сжал картонный стаканчик с кофе, что с него соскочила пластиковая крышка.

***

Кобб пришел в восторг, когда выяснил, на что способен Имс. В еще больший восторг его привел тот факт, что британец явно не собирается отбивать у него Мол и вообще настроен крайне благожелательно.
Мол была очарована, с первых минут, не настолько, чтобы забыть, что она счастлива в браке, но достаточно для того, чтобы незаметно отправить Артуру смс-сообщение, состоящее из десятка восклицательных знаков.
Артур предпочел сконцентрироваться в основном на профессиональных качествах имитатора. Он всегда тяжело сходился с новыми людьми, так что свое отношение к Имсу для начала решил классифицировать как симпатию. Тем более что благодаря ему дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки.
Имс потратил всего один вечер на изучение досье объекта, особенно много внимания уделив сведениям о всех его бывших и нынешних женах, любовницах и подругах, и только следующим утром, когда они вошли в сон, стало ясно, почему.
Они были в общественном туалете, вдвоем, Кобб отправился на поиски цели, он должен был позвонить.
Имс встал перед зеркалом, снял пиджак и развязал галстук, неторопливо потянулся.
Артур нервно теребил свой темно-красный шейный платок: подсознание координатора отчего-то решило, что раз уж у них тут родео, то он обязательно должен выглядеть как персонаж вестерна. Увидев его, Кобб паскудно захихикал и поспешил ретироваться, а Имс как бы невзначай заметил, что ему, безусловно, очень идут тесные джинсы, но шпоры – это уже перебор. Артур стойко выдержал все унижения и теперь, мучительно потея под кусачей фланелевой рубашкой, смотрел, как Имс примеряет разные образы, ища оптимальное сочетание соблазнительности и целомудрия – именно на это был особенно падок их строптивый клиент.
В конце концов, он остановился на хорошенькой кудрявой блондинке с пухлыми губками и округлыми бедрами.
Очевидно, он попал в самую точку, потому что они ушли вместе, прямо посреди захватывающей сцены жестокого утаптывания невезучего наездника в сизую рыхлую пыль.
Полтора часа до его возвращения Артур и Кобб провели за столиком маленького кафе, обсуждая перспективы успеха, по их общему мнению – весьма скромные.
Когда Имс наконец появился, с ухмылкой, исполненной такого гнусного самодовольства, что на лице молоденькой девушки она выглядела немного пугающе, они оба моментально пересмотрели свою точку зрения.
Имитатор поправил сползшую бретельку кружевного лифчика и помахал перед носом Артура извлеченным из роскошного декольте довольно безвкусным медальоном желтого металла.
- Жена клиента была права. – Объяснил он, открыв медальон, чтобы показать фото неприятного белобрысого подростка. – У него есть сын, который по законам штата, естественно, получит все его состояние. Можете сообщить ей, что игра не стоит свеч.
Артур сглотнул, в его горле пересохло. Он настолько сильно хотел спросить, что именно сделал Имс, что чувствовал зуд на кончике языка, но просто кивнул и вытащил свой тяжелый блестящий на солнце «Кольт» - вестерн так вестерн.
Первым из сна вышел Кобб, после выстрела в голову. Имс приблизился к Артуру и, обхватив пальцами его ладонь, прижал дуло револьвера к своей груди.
- Между прочим. – неожиданно сказал он и как-то странно улыбнулся. – Если хочешь знать, мы с ним не…
Артур спустил курок.

***

Имс остался с ними.
Кобб, вновь оказавшись в своей любимой исследовательской стихии, готов был на что угодно, лишь бы только продолжить эксперименты, он придумал несколько замечательных аргументов и несколько еще более замечательных сумм, если аргументы не подействуют, но Имс просто улыбнулся, и ответил:
- Да.
И посмотрел на Артура, который не покраснел только потому, что не сразу понял, что произошло.

Через две недели Артур наконец признался себе, что постоянно думает о нем. Он решил списать это на банальную зависть – Имс был неотразим: отлично воспитанный, образованный, безумно обаятельный, остроумный, привлекательный, вежливый, тактичный, спокойный и уверенный в себе…Имс был ходячей харизмой, тем, кем хочет быть кто угодно, и Артур в том числе.
Зависть нравилась ему главным образом тем, что объясняла практически все, кроме нескольких странных снов и физиологических реакций, которые, впрочем, вполне могли быть досадным совпадением.
Однако в глубине души он понимал, что продержится эта теория недолго, и действительно - в один прекрасный день Имс разрушил ее легким движением своего мощного интеллекта и ловких пальцев.
- Вот. – он поставил перед Артуром кружку кофе, настоящего кофе, который сварил лично из только что смолотых зерен очень сильной обжарки, и тарелку с сэндвичем неизвестного содержания, но весьма аппетитного вида.
- Откуда ты знаешь…
- Откуда я знаю, что ты хочешь есть? – Имс улыбнулся, присел на край его письменного стола и проследил взглядом за тем, как Артур подносит к губам чашку, делает глоток и зажмуривается от удовольствия. Довольный эффектом, он продолжил. – последние 15 минут ты только и делаешь, что озираешься по сторонам и глотаешь слюну. К тому же, уже почти полдень, а судя по тому, что сегодня утром ты завязал «четвертной» с акульим воротником и не до конца выпрямил волосы, выспаться этой ночью тебе явно не удалось. Следовательно, скорее всего, позавтракать ты не успел. И кофеин, определенно, тебе не помешает.
- О. – Артур непроизвольно прикоснулся к узлу своего галстука. Действительно, слишком узкий. Мысли спутались, он вдруг почувствовал себя ужасно уязвимым, совершенно открытым и вывернутым наизнанку под этими пугающе проницательными сине-зелеными глазами.
- Позволь мне. – Имс потянулся вперед, быстро и сноровисто завязал на шее Артура двойной «виндзор» и чуть отодвинулся, склонил голову набок, любуясь делом своих рук. – Так намного лучше. Смягчает твою костлявую физиономию.
- Спасибо. – Артур слегка улыбнулся.
- Не за что, дружище.
Глядя ему вслед, Артур неожиданно четко осознал, что зависть тут абсолютно ни при чем.

***

И это осознал не он один.
Вечером того же дня, сразу после приезда в Сан-Франциско, Кобб решил поговорить с женой.
- Не понимаю, о чем ты. – Она помогла ему снять пальто и расправила складки на его рубашке, он машинально поцеловал ее в макушку.
- Артур влюблен.
- Да, я знаю. – Мол стащила свои высокие сапоги и небрежно отбросила их к оклеенной тусклыми бумажными обоями стене. – И что?
- Как это – что?.. – Кобб посмотрел на нее с выражением, очень напоминающим испуг. – Мол, это же Артур. У них с Имсом нет абсолютно ничего общего.
Она взяла его за руку и решительно повела в сторону ванной.
- Они оба взрослые люди, Доминик.
Кобб покорно позволил ей раздеть себя и включить воду, слишком горячую на его вкус. Комнату быстро заполнил тяжелый влажный пар, зеркало запотело, и он, к счастью, больше не видел идиотского выражения собственного лица.
- Я знаю, но…Мол. А вдруг Имс…ну… разобьет его сердце?.. Может быть, нам стоит что-то предпринять?.. – он расстегнул «молнию» на ее платье.
Она фыркнула и повернулась, чтобы крепко обнять супруга за шею, на ее лице играла очаровательная улыбка.
- Ты опекаешь Артура сверх всякой меры, дорогой. Это здорово смахивает на сублимацию, вообще-то. – он легонько потянул за распушившуюся от пара прядь ее волос. – Похоже, нам пора завести детей.

***

Артур видел Имса в дурном настроении только один раз, и увиденное ему совсем не понравилось.
Они работали в Денвере, на двух уровнях, риск провала был очень высок, и сначала он решил, что это просто нервы, но быстро понял, что ошибся.
Имс напоминал учуявшего охотничьих собак медведя: его обычно излучавшие спокойствие ясные глаза не могли ни на чем остановиться, ощупывая пространство и людей вокруг так агрессивно, что это ощущалось почти физически. Он не находил себе места, метался по комнате, жуя зубочистку, игнорируя попытки завести разговор и на все вопросы отвечая односложно и холодно.
Артуру стало не по себе. Он привык воспринимать Имса как нечто, вроде надежного якоря для всей их неврастенической компании, нечто, вроде прочного фундамента, он даже не задумывался, что это железное самообладание может когда-нибудь пошатнуться.
И вот теперь Артур смотрел, как Имс раскачивается на стуле, и чувствовал себя так, будто вышел однажды утром на крыльцо и увидел надвигающийся прямо на него огромный черный смерч торнадо.
Он старался вести себя как обычно, но к вечеру все-таки не выдержал, подошел к Имсу, стоящему у окна, в тени, и деликатно кашлянул, чтобы привлечь его внимание.
- Имс. Что-то случилось?..
- С чего ты взял? – не оборачиваясь ответил имитатор. Его голос был хриплым и грубым после долгого молчания, и Артур почувствовал звук прямо в своем позвоночнике, а потом – в неожиданно ослабших коленях. Он отогнал несвоевременное ощущение и глубоко вздохнул.
- Я тебя знаю. Я вижу – что-то не так.
Имс рассмеялся, горько и неприятно, взглянул на Артура через плечо, так, что тому захотелось немедленно распасться на атомы. Он тут же пожалел о своих словах, и вообще обо всем, что связано с Имсом, и особенно о том, что его так сильно волнует все, что связано с Имсом.
- Артур, детка. Не хочу показаться грубым, но, поверь, пожалуйста, на слово, ты понятия обо мне не имеешь. Приятного вечера.
Он был за дверью раньше, чем Артур успел разжать стиснутые зубы.
Мол бросила на сидящего рядом с ней мужа встревоженный взгляд, потом бесшумно подошла к Артуру сзади, обхватила его за талию и положила подбородок на его плечо. Медленно, он расслабился в ее теплых объятиях.
- Я просто…- пробормотал он.
- Тсс. Я понимаю.

***

Следующим утром Имс явился на базу с порезом на губе и темно-алым кровоподтеком на левой скуле. Костяшки его пальцев были сбиты, сердце Артура поперхнулось кровью, когда он подумал о происхождении всех этих недвусмысленных следов.
Ему захотелось уложить Имса в постель (причем желательно, в свою), тщательно обработать все повреждения, приготовить для него какой-нибудь полезной невкусной еды и заставить ее съесть. Иными словами – он хотел заботиться об Имсе. Эти мысли мгновенно привели его в ужас.
К тому же, готовить он все равно не умел, а из всех способов оказания первой медицинской помощи в совершенстве владел только технологией кустарной анестезии при помощи крепкого алкоголя.
Они не разговаривали друг с другом весь день, но Имс отчего-то больше не казался загнанным в угол зверем, сегодня он был мягче, доброжелательнее, уязвимее. Около полудня он сварил для Артура кофе, молча поставил кружку на стол и вернулся к работе. Артур сильнее всего на свете хотел, чтобы его внутренности прекратили сжиматься в комок при каждом взгляде на такого Имса, но вместо этого чуть не свихнулся от безумного желания обнять его и утешить, поэтому он и сам не мог точно сказать, каким образом в конце концов оказался на улице, рядом с ним, на пути в неизвестном направлении.
- Я хочу извиниться за вчерашнее. – наконец прервал молчание британец. В тот же миг зажглись уличные фонари. Артур взглянул на него и заметил глубокие тени под его глазами, заострившиеся скулы. – Ты был прав, кое-что действительно случилось.
Он смотрел себе под ноги. Артур пнул попавшийся на дороге блестящий гладкий каштан, тот запрыгал по тротуару и исчез между прутьями сливной решетки.
- Расскажи мне. Пожалуйста.
- Тебе действительно интересно?..
- Интересно – не то слово, которое я бы использовал. – честно ответил Артур. – Мне… не все равно. Иначе я бы не спрашивал. Иначе я не шел бы с тобой черт знает куда по темной пустой улице, верно?
- Верно. – Имс улыбнулся, мягко и несмело, так непохоже на себя нормального. – Только мы идем не черт знает куда, а в паб, потому что я собираюсь напиться, и ты собираешься напиться вместе со мной.
Это был не вопрос. Так что Артур не ответил.

***

От предыдущей сигареты Имс прикуривал следующую, он курил крепкий табак, и у Артура, сидящего напротив, от дыма слегка кружилась голова.
В баре было шумно – как раз шла трансляция баскетбольного матча, но, сидя в дальнем углу, заслоненные от остального зала временно обделенным вниманием бильярдным столом, они слышали и видели только друг друга.
Артур пригубил свой второй виски, когда Имс наконец сказал, будто выронил из рук гладкий камешек:
- Мой отец умер.
Пока Артур пытался сообразить, что на это можно ответить, Имс продолжил:
- Я не разговаривал с ним 7 лет. – он вытряхнул на стол содержимое побитой жизнью белой сахарницы и принялся строить из рафинада башенку. Артур с удивлением обнаружил, что беспорядок и игры с пищей в исполнении Имса его совершенно не раздражают, даже скорее наоборот, - есть в этом что-то ужасно привлекательное. – История банальна до неприличия. Он видел меня юристом. Или дипломатом, или банкиром, в общем, знаешь – благопристойным, уважаемым человеком. Таким, как он сам. Была частная школа, Кембридж. Даже чертова гребля.
Имс раскрошил один из кусочков сахара в пальцах.
- У меня было блестящее будущее. Слишком блестящее на мой вкус. – он усмехнулся. – Я хотел стать актером. Хотел играть в театре. Я уехал. Моя мать тогда сказала, что я разбил его сердце. И вот вчера вечером мне позвонил старший брат и сообщил, что это самое разбитое сердце остановилось.
Артур почувствовал себя так, словно остановилось его собственное сердце, тоже уже почти разбитое Имсом. Тот смахнул сахарные песчинки на пол и раскрошил еще один кубик, глядя на свои пальцы, на лужицу воды на облупленном столе.
Они молчали. Возле стойки кто-то разбил стакан, напряженные плечи Имса медленно расслабились и опустились. Он прикрыл глаза ладонью.
- Похоже, наши планы изменились. – Артур облизнул пересохшие губы. – Я не собираюсь сегодня пить. Я собираюсь надраться до беспамятства. И ты – вместе со мной. Идет?
- Идет.

***

Имс словно сбросил с себя какой-то тяжкий груз. Он снова много улыбался, снова источал вальяжность и самодовольство, хотя его пальцы до сих пор немного дрожали, а в глазах по-прежнему было заметно смятение.
Он больше не упоминал об отце, вместе этого сконцентрировав все свое внимание на Артуре, который, затаив дыхание и покрываясь мурашками каждый раз, когда Имс наклонялся поближе, слушал его глубокий рокочущий голос.
- …когда ты хочешь поговорить с кем-нибудь, ты кусаешь губы, - рассказывал Имс, - примерно к полудню тебе нужен кофе, и ты постоянно прерываешь работу и смотришь на пустой картонный стаканчик, который остается на твоем столе с самого утра. Ты любишь голубой цвет, но считаешь, что он тебе не идет. Когда ты доволен собой – грызешь кончик карандаша. Думаю, это твой способ показать зубы и при этом лишний раз не улыбаться. Тебе стоило бы улыбаться чаще, Артур, ты, может быть не в курсе, но улыбка у тебя очаровательная. Эти ямочки…
- Когда ты успел? – перебил его Артур. – Я имею в виду…ты знаешь обо мне больше, чем я сам.
- Это часть моей работы, дружище, разве нет? Собственно, это и есть моя работа. Кроме того…- Имс прикусил нижнюю губу.
- Что?..
- Ничего. Ничего особенного.
Он отвел глаза, когда Артур посмотрел на него.

***

Кобб позвонил на следующий день, ближе к вечеру, терпеливо дождался, пока Артур отыщет свой телефон в груде одежды на полу рядом с кроватью, и вызвал их обоих на последнюю базу, в заброшенный заводской цех, где сообщил о работе в Лондоне. Сказал, что уже нашел архитектора и химика, способного держать стабильным подсознание их необычного объекта.
Предложение сразу не понравилось Артуру. Сон аутиста, заказ от каких-то серьезных, явно околоправителсьтвенных структур, полная секретность.
- По-моему, это очень плохая идея. – признался он Коббу, когда они остались вдвоем: Имс уехал рано, сославшись на срочные дела; Мол, после долгих уговоров, настоятельных рекомендаций и изобретательных угроз всех троих мужчин и собственных родителей, все-таки вернулась в Лос-Анджелес и теперь, в нормальных условиях, дожидалась рождения ребенка. – Но я согласен, если ты согласен.
- У меня для тебя есть стимул получше, - Кобб ехидно ухмыльнулся. – Имс едет с нами. Прекрати выглядеть таким счастливым, это отвратительно.
- Извини. – Артур широко улыбался, он просто ничего не мог с собой поделать.
- К тому же, поживешь в собственной квартире. Увидишь свой папоротник после стольких лет.
- Это не папоротник, это спатифиллум.
- Я знаю, просто люблю тебя дразнить.
- Я знаю, просто не хочу лишать тебя удовольствия.
- Маленькая тварь.
- Иди ты в пень, Кобб. – Артур ткнул его локтем в ребра, по-прежнему улыбаясь. - И мне все еще не нравится эта идея.

***

Артур не любил говорить о своих чувствах. Прежде всего, он вообще не желал признавать, что эти самые чувства у него есть, а если уж признавал, то очень старался их не афишировать. Другими словами, Артур предпочитал страдать молча и с достоинством, правда, это его качество давало о себе знать только в сфере романтических взаимоотношений.
Имс, напротив, о своих чувствах мог говорить часами – о чувствах к шоколадному кексу, к игре любимой футбольной команды, или к последней модели Астон Мартина.
В открытом проявлении каких-либо чувств, помимо чувства юмора, к людям вообще и к Артуру в частности Имс замечен до сих пор не был, поэтому для Артура все вопросы отпадали сами собой, и он усиленно пытался вести себя так, будто между ними ровным счетом ничего не произошло, втайне ожидая, что Имс первым проявит инициативу.
Имс, в свою очередь, примерно того же самого ждал от Артура, не хотел на него давить и вообще терпеть не мог выяснять отношения.
Само собой разумеется, что эти обстоятельства были очевидны абсолютно всем, кроме, собственно, основных действующих лиц.
Первые три дня Коббу казалось даже забавным то, как они обходят друг друга на цыпочках, как Артур вздыхает и отворачивается, а Имс кусает губы или карандаш или что угодно, невезучее достаточно, чтобы попасть в поле досягаемости его рта.
На четвертый день он понял, что ему это надоело, а через неделю начал всерьез беспокоиться за душевное здоровье своих лучших кадров.
Однако Кобб тоже никогда не был большим поклонником разговоров о чувствах. Особенно - о чужих.

***

Артур проснулся в половину девятого, в своей постели, снова один: предыдущим вечером Имс опять уехал к себе домой, на этот раз, - оправдавшись тем, что координатор слишком утомился, продираясь через впечатляющий анамнез их объекта в пыльном больничном архиве, и нуждается в отдыхе, а он, Имс, и отдых – две вещи несовместные. Вчера это звучало вполне правдоподобно, тем более, что Артур действительно выбился из сил, и усталость не дала его паранойе как следует разгуляться.
Но теперь он стоял перед зеркалом в ванной, чистил зубы и делал выводы.
С того дня, как они прибыли в Лондон, прошло уже больше недели, неопределенность между ними явно подзатянулась. Имс вел себя как обычно - снабжал Артура кофе, говорил с ним, когда видел, что он хочет поговорить, успокаивал его и остальных своим собственным спокойствием и вдохновлял своим собственным энтузиазмом.
Очевидно, таким поведением Имс хотел деликатно намекнуть, что между ними ничего не изменилось, что они по-прежнему просто приятели, коллеги, члены одной команды. А в лучшем случае - даже друзья.
"Ни хрена себе друзья!" - возмутился его внутренний голос.
Привычка разговаривать (точнее, спорить и пререкаться) с самим собой появилась у него еще в колледже: там он много времени проводил в одиночестве и расстроенных чувствах.
- Ну а ты чего хотел? - попытался урезонить себя Артур, - он только что потерял отца и явно был не в себе, а ты этим коварно воспользовался.
"Ты же на самом деле так не думаешь"
- Я думаю, что не смогу еще неделю делать вид, что все в порядке. Нужно прояснить ситуацию, пока никто из нас не рехнулся.
"Поздно! Ты, определенно, уже рехнулся. И давно."
- Отвали. Имс...это Имс . Он в принципе не может быть серьезен, когда речь идет о всякой ерунде вроде, ну. Эмоций. Если конечно это не касается работы.
Женщины наверняка на каждом шагу пытаются всучить ему свои телефонные номера, а мужчины - своих женщин, и не похоже, чтобы он часто отказывался от того или другого.
Глупо было думать, что один приятный и несколько двусмысленный день имеет какое-то значение. Имс всего лишь очень...добродушный и жизнелюбивый человек, он флиртует и заигрывает со всеми подряд просто потому, что это часть его натуры.
"Но вот с Коббом, например, он не флиртует и явно не заигрывает. Как и с нашим химиком. И я почти уверен, что ни с тем, ни с другим, он не спал"
- Заигрывать с Коббом, на, самом деле, довольно опасно, Имс конечно любит весь мир, но оптимизм и идиотизм вещи все-таки разные. А химик...ну. Химик весьма уродливый, знаешь.
"Ага, то есть имсово либидо распространяется на все мироздание, кроме одного уродливого химика"
- Я не это имел в виду.
"Ты сам не понял, что имел в виду"
- Так. - Артур сплюнул в раковину и посмотрел себе в глаза. - Ситуация ясна и очевидна: Имс явно не планировал давать мне повод надеяться на...на что-то. Мы просто хорошо провели время, по мне так даже очень хорошо, но теперь - все. Все вернулось на круги своя.
"А этот вывод ты сделал на том основании, что он до сих пор не упал перед тобой на колени с красной гвоздикой в зубах и не предложил выйти за него замуж?"
- Заткнись. В конце концов, это же я. Я слишком скучный, унылый и занудный. Такой, как я, в принципе не может представлять интереса для такого, как он. Мне просто повезло, я просто оказался в нужное время в нужном месте.
"Начинается..."
Артур молча продолжил чистить зубы, однако в голове его уже, поразительно быстро, сложился план дальнейших действий.
"Артур, сейчас только девять утра"- немедленно отреагировал внутренний голос, который, естественно, был в курсе всех артуровых мыслей.
- И что?..Самое время нанести упреждающий удар. Чтобы он не думал, что я что-то там подумал.
"О господи"
- Ты выдаешь желаемое за действительное.
"А ты выдаешь бред за факты"
- Я позвоню ему.
«…»

***

- Имс?
- Еще бы. - Имс улыбнулся, прижал телефон к уху плечом, чтобы освободить вторую руку и как следует нарезать помидоры для салата. - Доброе утро, Артур.
- Мхм. Насчет доброго я бы поспорил...
- Что-то случилось? Я могу приехать, если...
- Нет, Имс, знаешь...кхм...я как раз вот звоню, чтобы сказать, что...мы не должны больше этого делать. Это было дурацкой идеей.
- Что именно ты имеешь в виду, Артур?.. Автомобильные поездки?.. - Имс сам не понимал, что несет, скорее всего, он просто пытался заговорить Артуру зубы – что поделаешь, профессиональная деформация. У него внутри все отчего-то неприятно липко сжалось, и он не хотел даже думать о причинах этого явления. - Вообще, я тоже от них не в восторге. Экология, шум и все такое, но...
- Имс. Ты знаешь, что я имею в виду.
- Ты слишком высокого мнения о моих телепатических навыках, дорогой. - Имс отлично знал, что он имеет в виду. - Будь добр, добавь немного конкретики.
- Хорошо. Тот вечер в Денвере. Вот о чем я говорю. И вот что не должно повториться. - Артур глубоко вздохнул, но его голос по-прежнему не выражал никаких эмоций. Годы тренировки, подумал Имс. Как и у него самого.
- Речь о сексе или о совместных походах в питейные заведения? – Артур застал его врасплох. Он ожидал чего-то совершенно другого.
- Умм. – загудел Артур. Знай Имс точно, что он сейчас чувствует, наверняка не тратил бы время на разговоры и уже ехал бы к нему. – Да, главным образом – секс. Ну. И все остальное. Мы с тобой, мягко говоря, не созданы друг для друга, и вряд ли из этого получилось бы что-то...жизнеспособное. Извини.
Имс оставил помидоры в покое, предусмотрительно положил нож на стол и сжал в пальцах телефон так, что пластиковый корпус жалобно хрустнул.
- Артур, а с чего ты взял, что наше нежизнеспособное нечто не успело благополучно издохнуть в день своего появления на свет?.. - он очень надеялся, что его голос звучит соответственно моменту. Беззаботно. Непричастно. Чуть легкомысленно.
- Я...
- Вот именно, дорогуша. Ты. Всегда ты. Это называется эгоцентризм, если я ничего не путаю, и это серьезная личностная проблема, знаешь.
Артур молчал. Не было слышно даже его дыхания, вообще ничего. Имс на секунду подумал, что старается зря, потому как никто его проникновенных речей уже не слушает, но все-таки продолжил.
- Ты рассчитывал разбить мне сердце или что-то в этом роде? - он усмехнулся. Вышло как раз так, как было нужно - слегка пренебрежительно, но дружелюбно - Ну что ж, на этот раз ты себя немножко переоценил. Или недооценил меня, это, кстати, с тобой постоянно происходит.
Артур молчал, но на этот раз Имсу удалось услышать легкий вздох. А может, просто помехи.
- Ммм, ну, я вижу, инцидент исчерпан, и если ты звонил только чтобы увериться в том, что мы все еще не более – и не менее - чем дружные эффективные коллеги похоже, разговор окончен. До встречи на работе, Артур, мне пора.
Имс убедился, что вызов завершен, и только после этого с силой запустил телефон в ближайшую стену.

***

Услышав гудки, Артур посмотрел на экран своего мобильного. Разговор длился 3 минуты и 27 секунд. Больше похоже на 3 месяца и 27 дней, или как-то так. Он вдруг почувствовал, что все его тело затекло от неподвижности и напряжения. Он даже не заметил, что вцепился свободной рукой в подлокотник кресла так, что на лаке наверняка остались следы ногтей.
- Все правильно. Я все сделал правильно. - громко и отчетливо сообщил он пустому пространству прямо перед собой. А потом добавил, уже гораздо тише и гораздо менее уверенно - Лучше так, чем наоборот...

***

Имс ощупал скол в том месте, где его теперь уже бывший телефон врезался в кафельную стену. Не страшно, с этим вполне можно жить. Просто маленькая щербинка. Подходит для того, чтобы смотреть на нее и вспоминать...о чем конкретно?.. Сложно сказать. Главным образом, наверное, об Артуре. Просто еще одна позиция в длинном списке вещей, заставляющих его думать об Артуре. Ровным счетом ничего нового. С этим можно жить, действительно.
Он усмехнулся. Потом извлек из жалких останков на полу маленькую и, слава богу, целую сим-карту, взял пальто и вышел - теперь, помимо всех прочих сложностей, ему нужен был новый телефон.

***

Артур согрел дыханием пальцы, потер ладони друг о друга.
Посмотрел в окно. Включил телевизор. Выключил. Полистал сборник рассказов Сэлинджера. Закрыл лицо руками. Все было бесполезно.
Он снова взял свой телефон и начал бездумно присматривать сохраненные в памяти смс-сообщения. Последнее было, конечно же, от Имса, полученное три дня назад.
"Если ты не пойдешь со мной на этот джазовый концерт в субботу, я отстрелю тебе первую фалангу среднего пальца на левой руке. Что скажешь?"
- О, господи. Да пошло все к черту.
Артур нажал "вызов"
Абонент не отвечает или временно недоступен - сообщил холодный механический женский голос.
Он смотрел на дисплей до тех пор, пока тот не погас. И в этот самый момент в голове координатора будто замкнуло какие-то провода. И все осветилось, абсолютно все: то, как ему не хватает Имса. Прямо сейчас. Не хватает его прикосновений, его голоса, его запаха, самого его присутствия. То, как Имс ему нужен. И особенно ярко осветилось то, какой же Артур все-таки кретин.
В неожиданном приступе злости на себя, Артур швырнул телефон через всю комнату, и он шлепнулся на глянцевый паркетный пол с громким неприятным хрустом.

***

Пешие прогулки способствуют мыслительной деятельности.
Истинность этого общеизвестного утверждения Имс подтвердил собственным примером, по пути в ближайший специализированный магазин.
Артур, очевидно, обиделся на него за что-то, а он не понял, за что именно, и не подыграл. Может быть, Артур вообще всего-навсего был не в настроении, плохо спал или переживал из-за работы, вариантов были сотни.
В любом случае, Имс повел себя как идиот и сам все испортил. Нужно было поговорить спокойно, разобраться, ведь еще вчера все было чудесно, и вдруг - такое.
Глупо было поверить, что координатор действительно хотел сказать то, что сказал. В конце концов, это часть профессии Имса, и то, что он, пусть и ненадолго, уделил больше внимания словам, чем поступкам, свидетельствует о его полнейшей некомпетентности, и оправданием тут может служить разве что личная заинтересованность.
Он набрал номер Артура, как только новый телефон заработал.
Абонент не отвечает или временно недоступен.
Да ладно, подумал Имс. Может быть, просто кончился заряд аккумулятора.
Он решил позвонить на домашний.

***

Артур решил позвонить на домашний.
Длинные гудки. Если бы он не был так сильно расстроен собственным идиотизмом и всей этой ситуацией, вероятно, ему в голову пришло бы несколько объяснений тому, что Имс не подходит к телефону, может быть, одно из них, самое очевидное, даже было бы верным.
Но вместо этого, Артур, без всяких, в общем-то, на то оснований заключил, что Имс не хочет с ним разговаривать и вообще - не хочет иметь с ним дела. Возможно, здесь действительно был замешан некоторый эгоцентризм.
Артур выключил домашний телефон, улегся в постель и попробовал заснуть. Естественно, ничего не вышло. Он лежал, смотрел в потолок и думал. Не то чтобы он думал о чем-то конкретном, отнюдь нет, однако сложная цепь бессмысленных ассоциаций неизбежно приводила его к Имсу. Он повернулся набок, надеясь отвлечься, но его взгляд остановился на широком низком граненом стакане с водой, стоящем на тумбочке. Тут уж ассоциация была примитивна, неминуема и вполне логична.